– Варь, да я к тебе хоть с утра готов ездить, хоть ночью, – он чмокнул меня в щёку. – Так ты мне и не расскажешь, почему живешь у Даши?

Я смотрела в его глаза, где плясали отражающиеся в зрачках огоньки от фонарей. И уже решила для себя, что правду скажу в самый последний момент. Теперь это сделать будет трудно, почти невозможно.

– Да, так семейные проблемы, – уклоняясь от прямого ответа, проговорила я. – Так что, мне завтра тебя ждать?

– В четырнадцать тридцать у ворот.

– Договорились, – я улыбнулась.

Подойдя к подъезду, посмотрела на Стаса. Все-таки он хорош. Джинсы и футболка в обтяг подчеркивали его спортивную фигуру. Светло-русые волосы гармонировали с голубыми глазами.

–Стас, – позвала я, – может, постоишь на первом этаже, пока я поднимусь?

Пусть считает меня трусихой, но мне так будет спокойнее. Все-таки, когда отошла от Стаса, на меня опять накатил страх.

– Варька, мне надо было самому тебе предложить проводить. Вот же блин, с тобой рядом все мысли разлетаются по сторонам.

Я улыбнулась. Он в самом деле волновался. Стас взял меня за руку, и мы вместе поднялись до двери в квартиру.

– До завтра, – шепнул на ушко Стас и поцеловал ладонь.

Я смутилась. Руки мне пока еще не целовал никто. Я стояла и смотрела, как Стас спускается на первый этаж. Услышала, как захлопнулась подъездная дверь, пошла домой. А в голове крутились слова древней песни: «Веришь ли ты в первую любовь, веришь ли ты в первую любовь». Имени певицы я не запомнила, а вот фамилия, по-моему, Герман.

«Веришь», – подсказало сердце.

[1—1]

Божечки, эти выходные пронеслись для меня незаметным мигом. После скандала в Дашкиной квартире совсем стало неуютно жить. Все ходили и косились друг на друга. Теть Оксана с дядь Димой не помирились, поэтому не разговаривали, Дашка металась между ними, как между двух огней, ну а я была пятая нога у собаки, ненужный свидетель. Поэтому напряг витал в воздухе.

Я почему-то этой мыслью и поделилась со Стасом, когда он приехал за мной в школу. Он, немного помолчав, предложил поехать к нему. Ха—ха—ха, истинный поступок джентльмена.

Но альтернатива все-таки нашлась. Я позвонила маме, объяснила ситуацию и – бинго! Теперь я переезжаю к бабушке. Только вот в отличие от Дашкиной квартиры, бабушкин дом находился на окраине города. И мне предстояло каждый день вставать в шесть тридцать, чтобы успеть на пары. Но по крайней мере я не буду никому мешать. Конечно, теть Оксана говорила о том, чтобы я никуда не ехала, но и сильно не настаивала, чтобы осталась. С Дашкой договорились встречаться в школе, но на тот момент я не знала, что Стас займет все мое свободное время, и с подругой я встречусь уже на перроне.

Я уехала к бабуле на выходных. Такси меня везло хоть и не очень долго, но пробки мы собрали прям, наверное, все, что были в городе. Стас меня зазвонил. Говорил, что уже битых полчаса тусуется возле дома, и на него начали с опаской поглядывать люди. Такси подъехало к калитке в тот момент, когда оттуда с палкой выходила бабуля. Вот было смеху.

– Не думала я, ба, что ты меня с палкой выйдешь встречать, – смеясь, я ее обняла.

Стас доставал вещи из машины.

– Так, Варюш, не тебя встречаю. Вот этот хлыщ трется тут уже почитай час. Мне Машка, соседка, звонит, говорит: «Нинка, либо ограбить средь бела дня хотят, звони в полицию».

Бабушка рассказывала, а на лице Стаса расцветала дурацкая ухмылка.

–Ну я что, Варюш, совсем что ли с головой не дружу? Думаю, дай пойду спрошу, чего это ему надо от старухи, – бабуля вскинула палку в сторону Стаса, тот поднял руки, типа «сдаюсь, сдаюсь».

Конечно, моей бабуле было еще далековато до старушки, которая ходит с клюкой, всего пятьдесят пять, только вышла на пенсию, но уже вела себя как старушка. Притворщица.

Вот в тот день бабушке официально был представлен Стас, как мой парень. Он даже по-хозяйски обнял меня, за что схлопотал от бабули по рукам.

– Ой, бабуль, больно! – схватился Стас за руку.

– Для тебя, милый, Нина Степановна, усёк? —подмигнула она ему.

– Ага! – кивнул он.

Вечером бабуля нас накормила пирожками с повидлом. Потом мы с ним гуляли по берегу реки. Держались за руки.

Солнце клонилось к закату, и от воды подуло прохладой. Стас снял толстовку, накинул мне на плечи. Молчание затянулось.

– Расскажи о себе, – попросила я.

Стас рассказал не много, но самым интересным для меня было то, что учится он уже в институте (он выглядел младше). Родители много работают, но это и так было понятно, потому что не каждый позволит себе сделать ребенку подарок в виде мотоцикла, а я так поняла, что байк – это их подарок. Впечатлило меня и то, что живут они в посёлке «Солнечном», мы его называем «Батайской Рублевкой». Да уж, не хило. Есть у него еще хороший друг, Саня.

– Этот, тот кто пытался клеиться к твоей маме! – сказал он. – Теперь ты, рассказывай! —не остался он в долгу.

Я ему рассказала про себя все как на духу, умолчав, конечно, о том, что скоро уезжаю. Дыхание застряло в горле. Не хочу врать, но и правду сказать не могу.

Так, погуляв еще немного, в итоге домой мы пришли к одиннадцати часам. Бабуля уже вся извелась.

– Ну, молодежь! – ворчала она. – Варя, ты при мамке так будешь допоздна гулять. Со мной в десять ноль-ноль как штык дома.

– Ладно, ладно, бабуль, – чмокаю её в щеку, – не ворчи. Не такая уж ты у меня старая, чтобы ворчать, – улыбаюсь.

Она зашла в дом, а мы со Стасом ещё минут двадцать не могли отлипнуть друг от друга.

Но бабуля, конечно, оригинал. Выходить не стала, а вот светом, который освещал крыльцо, поморгала. Мы покатились со смеху.

С того дня Стас полностью влился в мою жизнь. В воскресенье мы катались с ним на байке. Понедельник, вторник, среда – пары для меня пролетали, как одно мгновение, потому что дальше был Стас. Четверг прошел в том же ритме, на школу танцев я забила, сказав Эльвире, что готовлюсь к переезду. И только вечером, когда Стас уехал, я осознала всю катастрофичность ситуации. Звонок мамы внес новые коррективы в мою жизнь. Она напомнила, что билеты взяла на утро субботы, а вечером ждет меня на вокзале в Анапе. А я забыла. Мой запал и настроение вылились в ноль. Бабуля заметила мой конфуз, сделала чаёк с травами.

– Варюш, ну скажи своей бабушке, что случилось? – такое участие в ее голосе.

Меня охватила тоска.

– Да все нормально, бабуль, просто только сейчас осознала, что скоро уеду. Не увижу тебя, баб Любу, Дашку, – мой голос сорвался.

Я одним глотком выпила чай и ушла в комнату. И уж там меня прорвало. А Стас, я не увижу больше его! Слезы лились, и я не могла их сдержать. Ну вот, я так и думала. Только плакать я что-то раньше начала, чем планировала. Завтра позвоню маме и скажу, что поживу здесь, у бабули. Ну что, она меня на цепь посадит? С этой мыслью и мыслью о том, как сказать все это ему, я заснула тревожным сном.